27 сентября 2018

Пусть цветут все цветы – ЛГБТ-верующие

Гомосексуальные, бисексуальные, пансексуальные и трансгендерные люди, принадлежащие к какой-либо религии по рождению или личному выбору, находятся под двойным прессингом. С одной стороны, консервативные догматы и традиции большинства религиозных общин, транслируя гомофобию и трансфобию, делают ЛГБТ-людей изгоями или по крайней мере заставляют всё время быть в оборонительной позиции. Вместе с тем и внутри сообщества порой проскакивает недоверие к верующим людям, а атеизм или в крайнем случае агонстицизм объявляется единственно возможным для гей-, транс- и квир-людей. Однако в последнее время ситуация меняется.

Если говорить о христианстве, то наибольший гуманистический прогресс можно увидеть в ряде протестантских церквей и общин: не считают гомосексуальность «грехом» и освящают однополые браки, большинство лютеран, Евангелическая церковь Германии, некоторые баптисты и методисты, а также Англиканская церковь и пресвитерианская Объединенная церковь Канады. В этих же протестантских деноминациях стали привычными женщины-пасторы. Вместе с тем, именно в лоне протестантизма пребывают самые фанатичные гомофобные фундаменталисты – главным образом, в пятидесятнических и баптистских общинах США.

Официальная позиция Римско-католическая церкви выражена в редакции катехизиса (изложения основ католической веры – прим. ред.) от 1997 года: «Немалое число мужчин и женщин представляют глубоко укоренённую тенденцию к гомосексуализму. Эта наклонность, объективно нарушающая порядок, для большинства из них является трудным испытанием». Однако внутри огромного по численности католического мира есть много других голосов, толерантных к ЛГБТИК, – мирян, богословов и даже ряда епископов.

В исламе, согласно мнению богословов, гомосексуальность является абсолютно запретной. Именно в странах, где большинство населения – мусульмане (а тем более в теократических государствах типа Ирана и Саудовской Аравии) до сих пор сохраняются жестокие репрессивные законы против геев – вплоть до смертной казни. Полностью противоположную позицию занимает пока небольшое количество либеральных мусульман, живущих на Западе: это прогрессивные организации вроде Фонда Аль-Фатиха (международной исламской ЛГБТ-сети). В Европе существуют и квир-френдли мечети: в Париже такую открыл открытый гей-имама Мохаммед Захед, в Берлине – адвокатесса, феминистка, имамка курдского происхождения Сейран Атеш.

В лишённом единого центра и монолитной позиции иудаизме толерантные взгляды характерны для большинства общин, придерживающихся реформистской версии иудейской религии. Во множестве синагог (в особенности в США и европейских странах) проводятся свадебные обряды однополых пар. Отбросили традиционную гомофобию и некоторые консервативные раввины.

В буддистском мире отношение к ЛГБТ-людям довольно запутанное. В буддизме Махаяны и Ваджраяны существует более строгий канонический запрет на гомосексуальность, впрочем, фактически не отличающийся от общего порицания сексуальной активности. Мнение тибетского Далай-ламы, главного авторитета многих верующих этой ветви учения, крайне противоречиво. Так, в одной из своих книг он назвал гомосексуальность «частью неблагодетельного поведения», но в интервью гей-журналу Out cказал нечто другое: «Если меня спросят, нормальна гомосексуальность или нет, я прежде переспрошу: «А что об этом думает ваш партнёр?» Если вы оба согласны, тогда, думаю, я отвечу: «Если двое мужчин или женщин добровольно вступают в отношения с целью доставить друг другу удовольствие, и при этом не вредят другим, тогда всё в порядке». Буддизм Тхеравады более либерален (или, вероятнее, равнодушен): деля образы жизни человека на жизнь монаха и жизнь мирянина, эта ветвь буддизма на словах не делает различий между гомосексуальностью и гетеросексуальностью.

Отдельно стоит кратко рассказать про ситуацию в России. Отношение к ЛГБТ-людям Русской Православной Церкви Московского Патриархата (РПЦ МП) четко выражено в «Основах социальной концепции»: «Священное Писание и учение Церкви недвусмысленно осуждают гомосексуальные половые связи, усматривая в них порочное искажение богоданной природы человека». Православные фундаменталисты активно участвуют в гомофобных акциях. Вместе с тем, существует внутри православного сообщества не столь уж малочисленное либеральное течение, отвергающее гомофобию и трансфобию: как среди прихожан РПЦ, так и в «раскольничьих» общинах вроде Апостольской Православной Церкви (АПЦ), созданной в начале 2000-х.

Кроме того, в Петербурге действует ЛГБТ-служение «Nuntiare et Recreare» – экуменическая община ЛГБТ-христиан. В богословском и социальном смысле она продолжает линию легендарной первой квир-религиозной общины Metropolitan Community Churches (Городской Церкви Сообщества), отмечающей в текущем году полувековой юбилей. Именно в 1968 году основатель MCC преподобный Трой Перри провёл первый в США обряд бракосочетания гей-пары.

Как именно сочетается сексуальная ориентация и гендерная идентичность с религиозной верой, мы попросили рассказать пятерых героев и героинь статьи.

Михаил Тумасов, председатель Совета Российской ЛГБТ-Сети, католик

Сейчас вера и моя открытость отлично сочетаются, потому что вера всегда призывает прежде всего к правде. Но так было не всегда: когда я стал понимать о своей ориентации, все те шесть отрывков из Писания (регламентирующих сексуальность и, в частности, негативно оценивающих гомосексуальность – прим. ред.) для меня были как дрель, которая пытается пройти в твой мозг. Подростком пытался «избавиться от искушений» путем молитв, поста и добрых дел, как порядочный католик. Но каждый день просыпался с отчаянием, что я не изменился, и ненавистью к себе, что я снова жив. Процесс «сочетания веры и ориентации» шел несколько десятков лет. Одним из больших шагов в этом направления стало участие в IV Форуме ЛГБТ-христиан в Санкт-Петербурге в 2011 году. Именно там впервые для меня разрешился вопрос о том, действительно ли ориентация и вера противостоят друг другу.

И в католическом, и в православном мире всё не так однозначно, и кроме консервативных течений христианства есть и другие голоса. Я думаю, прежде всего, важно доверительное общение, мы давно должны перестать видеть врагов вокруг: вокруг нас люди… Разные, приятные, не очень, поступающие иногда героически, а иногда омерзительно, но все же люди.

Aнонимный журналист, транс-активист, католик

Прямого конфликта между верой и осознанием собственной гендерной идентичности у меня никогда не было: весь период своей активной церковной жизни я находился в полном отрицании, считал эти свои особенности каким-то детским отклонением, к тому же постыдным. В то же время, когда-то именно церковь с ее опцией монашеской жизни, так и неосуществленной, стала для меня способом избежать самоопределения в качестве «девочки» или «женщины». Никакого внутреннего конфликта у меня нет и сейчас. Другое дело, что я, делая уже в своей нынешней жизни публичное заявление о своей транс-идентичности, осознавал слабую совместимость такой открытости и церковного контекста. И дело тут скорее в том, что в сегодняшней церкви, по крайней мере в России, просто нет места и адекватного языка для того, чтобы говорить о таких вещах. Тем не менее, сейчас я больше участвую в жизни своего прихода, чем в какой-то момент: например, снова пою в церковном хоре.

На самом деле, в католической церкви есть сильные движения в сторону принятия квир-людей уже сейчас. На недавней семейной конференции радужные семьи выступили с призывом обратить внимание как минимум на то, что они существуют – не вне, а внутри Церкви.

Татьяна Лехаткова, теолог, протестантка

Мне очень повезло, я никогда не ощущала противоречия между своей верой и сексуальной ориентацией. К вере я пришла в 16 лет, а осознала гомосексуальную ориентацию — в 19. В это время я уже понимала, что церковные каноны и установления часто идут вразрез с реальностью, а Бог — это не свод правил и требований на все случаи жизни. Установления, по большей части изобретенные монашествующими мужчинами, имеют мало отношения к моему опыту, а потому я имею полное право относиться к ним критически.

Осознание собственной сексуальности принесло мне мир, покой и радость, позволило мне создать семью с любимой женщиной и подарило освобождение. Никакие догматы и требования священников не смогут отменить или обесценить этот опыт.

Мне приходят на ум слова одного православного богослова: «Богословие в отрыве от реальности превращается в идеологию», и это касается не только ЛГБТИК-людей. Взять хотя бы вопросы христианского брака: с точки зрения различных конфессий, брак — это союз мужчины и женщины одного вероисповедания, заключаемый раз и навсегда с целью рождения и воспитания детей. Но в мире есть межконфессиональные и межрелигиозные союзы, чайлдфри, семьи, которые планируют деторождение (у тех же католиков контрацепция запрещена), люди во втором и третьем браке, ЛГБТИК-семьи, полиаморные союзы и так далее.

Мне бы хотелось порекомендовать ознакомиться с текстом Валерия Созаева о культурной войне на почте традиционалистского реваншизма https://www.lgbtnet.org/sites/default/files/doklad_za_2012_1.pdf), где подробно раскрывается ситуация в России. В Европе сейчас тоже разыгрывается нечто подобное: ультраправые поддерживаются консервативными церковными кругами: от пятидесятников до Римско-католической церкви.

Но мне хочется верить, что свобода ЛГБТИК-людей, женщин, людей с небелой кожей — это не то, что можно «развидеть» и забыть. Люди могут уживаться друг с другом без необходимости исключать и подавлять кого-либо. И я знаю, что христианство в основе своей именно к этому и призывает.

Ольга Марк, православная ЛГБТ-активистка, психолог, консультирующая по вопросам ЛГБТ-идентичности и религии

Сейчас вера и ориентация органично сочетаются во мне. Быть полиаморной пансексуальной демисексуальной (демисексуальность – возникновение сексуального влечение только вследствие сильной эмоциональной привязанности – прим. ред.) православной христианкой, приверженной ценностям экуменизма, – непростой путь, но это правда моей жизни, хотя полная открытость недоступна мне из-за уязвимости моих близких.

Я христианка с 12 лет, с тех пор, как осознала, что Бог в моей жизни не абстрактная категория, а живой Собеседник. Свою ориентацию я начала осознавать в 19 лет, впервые полюбив женщину. Тогда это казалось катастрофой. Это было противоречие между любовью и общественными порядками, но не между любовью и верой. Чудо произошло. Вернее, мы создали его сами, не отказавшись друг от друга. Мы вместе почти двадцать лет. Почти десять лет из них я участвую в организации ЛГБТ-христианских форумов, (https://lgbtfaithful.wordpress.com), живых и искренних ежегодных встреч ЛГБТКИАПП-христиан и союзников.

Никита Аркин, кандидат исторических наук, левый политический активист, иудей

В современном иудаизме не так мало гей-френдли верующих. Никто из ортодоксальных раввинов, кроме нескольких в США, вам этого не скажет, но среди соблюдающих их немало. Как известно: два еврея – три мнения. Внутри меня нет противоречия, потому что известная фраза из Торы трактуется несколькими негомофобными способами.

Я думаю что иудаизм, который уже впитывает в себя феминизм, рано или поздно впитает и ЛГБТ. Многие раввины, например, Пихас Полонский, Артём Федорчук, Азарья Розетт, Менахем Яглом, открыто пишут в своих социальных сетях посты про принятие ЛГБТ.

Бог и квир (заключение)

Современное общество настолько сложно и противоречиво устроено, что люди, его составляющие, – индивидуальности, собранные из нескольких, многих идентичностей, порой конфликтных или сложно сочетаемых, порой гармонично сосуществующих. Вера и религиозные опыт (которые к тому же в отдельных случаях противостоят прагматическому цинизму неолиберальной эпохи), как мы видим, вовсе не обязательно должны трагически воевать с сексуальной ориентацией и гендерной идентичностью, а в «продуктивной сложности» такого положения вещей Бог и квир не везде и не всегда воюют друг с другом. «Пусть цветут все цветы» – более уместного афоризма для сегодняшнего мира не придумать.

Автор статьи - Артём Лангенбург, журналист, культуролог

Перепечатка данного текста возможна только с разрешения оргкомитета кинофестиваля «Бок о Бок»